(Заметка о документальной и арт фотографии, Москва, 20 января 2008)
Просто хотел бы объяснить причины ряда моих резких и категоричных, если не сказать хамских, выступлений против определенных тенденций, которые все более и более становятся очевидными не только в виртуальном, но и в реальном мире фотографии.
Когда Малевич нарисовал свой Чертов Черный квадрат, освобождая "краски от формы", конструктивисты всех стран сразу объединились. В то время как пролетарии всех стран пытаются это сделать до сих пор. Когда еще не было сталинских лагерей, конструктивисты уже строили «свои лагеря» в антиутопиях (Евгений Замятин, "МЫ», 1920) Можно по-разному об этом говорить: искусство впереди общественно-политической жизни, а можно сказать, что конструктивисты не картины рисовали, а строили мир "общечеловеческого счастья". И делали они это методами сравнимыми с идеями товарищей Ленина и Сталина. Отличие в том, что одни убивали людей, их историю, а другие уничтожали традиционную культуру и деморализовали ее представителей. Можно назвать это прогрессом или даже «законом отрицания», можно назвать просто бунтом. Но любой бунт имеет только тогда позитивное начало, развитие и прогресс, когда не направлен на уничтожение и разрушение личности человека. Это «закон качества", который работает вместе с «законами отрицания" и детерминизма.
Только один Малевич настолько развратил искусство, что до сих пор можно считать, что цель любого вида совриска - превратить искусство в помойку. Практически уже не существует критериев "добра и зла", которые лежали в основе искусства, есть трэш из которого кураторы и критики, подобно рекламным агентам, вынимают определенные образы и возводят их в ранг "настоящего искусства". Ценность побеждает цена. Виноваты ли в этом художники, музыканты? В большинстве своем нет, если они искренно выражают своим искусством те принципы и методы, которые лежат в основе искусства - познание человека и мира. Но фарс как раз и заключается в том, что художники больше не определяют, как утверждает еще один конструктивист: "Что такое хорошо, И что такое плохо".
Фотография, в первоначальном виде - это не искусство. Это проекция трехмерного мира в двумерный, а не проекция сознания художника. Следовательно, фотография - это другое, чем некий образ, созданный индивидуальным воображением человека. Если понятным языком, то это первая производная от функции реальности, а не последующие. Но фотохудожники про матанализ не слышали и традиционно называют себя художниками.
Фотография до сих пор не имела такой противоречивой и увлекательной истории как, например, живопись или рисунок. Как бы не хотели фотохудожники догнать настоящих художников - этого не произошло и не могло произойти по причине, которую я уже назвал. Сами художники достаточно часто использовали фотографию, но лишь как "подсобный инструмент" для самовыражения своей мозговой деятельности в различного рода видах современного искусства. Кроме того это значительно оправдывало отсутствие знаний, умения банально рисовать карандашом или долгими часами сидеть на пленэре, в то время как срисовать можно и с "фотки", сидя в собственной мастерской. Можно просто куда-то наклеить фото и назвать это совриском.
Первым "монтажником-конструктивистом" фотографии был известный всем Родченко. Он просто ножницами резал, а потом склеивал разные фотографии. Не фотошоп, конечно, но алгоритм похожий, не правда ли? Если бы он не был художником, а документалистом, то Хороший Сталин, все-таки, отправил бы его в один из ГУЛАГов, которые ранее Родченко конструировал вместе с Маяковским в своих фантазиях в журнале ЛЕФ. Ну а писателя Замятина, в начале травили, а потом отправили заграницу с личного дозволения Сталина. Случилось это потому, что он занимался не чистым искусством конструктивизма ГУЛАГов, а еще был "инженером человеческих душ". Искусство уже давно стало частью идеологии. Если Сталин и Гитлер предпочитали классику в искусстве, то в общественно-политической жизни, они были известными и «настоящими конструктивистами". И вовсе не потому, что они не разбирались в новаторстве скульпторов, художников и фотографов, они даже всячески поддерживали их, но до той красной тонкой линии, когда искусство не касалось общественно-политической жизни общества, после которой начиналось пространство «настоящих художников», таких как Сталин и Гитлер. Помните полемику времен застоя про "физиков и лириков" или про "инженеров человеческих душ"? Это прямые отголоски принципов конструктивизма.
Дискуссии Родченко и фотографов того времени, (прежде всего группы "Октябрь" ) носили собой не полемику «о ракурсах" и не о искусстве фотографии, а касались идеологии в фотографии. Например, как надо снимать Ленина. Большинство фотографов сегодня принимает Родченко именно как фотографа, а не художника или дизайнера (последние считают наоборот), но проблема в том, что Родченко, прежде всего, был идеологом той фотографии, которая переросла в полный маразм в 70-х и 80-х годах. Это случилось бы гораздо раньше, если бы не было Второй мировой войны во время которой, так или иначе, приходилось считаться с принципами документальности в фотографии.
Другими словами, если сравнивать в фотографии заслуги "ракурсов Родченко" и его идеологию конструктивиста-ленинца в фотографии, то неоднозначно - больше пользы или вреда это принесло советской фотографии. Что касается "ракурсов", то еще в 19-м веке художники обсуждали эту проблему в живописи. Дебилизм в том, что фотографы всегда хотели быть "хоть чуть-чуть художниками" и так называемый авангард Родченко в фотографии до сих пор приводит их в свинячий восторг. Он был герой сталинизма, Застоя, Перестройки и ныне герой Гламура.
В том, что в наше время народные массы заразились "искусством фотографии" нет ничего плохого. С одной стороны - это действительно так, но с другой - технологии стали настолько доступны для самых широких масс обывателя, что превращение фотографии в помойку стало настолько легким и удобным делом, что не воспользоваться этим означает быть плохим бизнесменом, плохим галерейщиком, куратором или не продвинутым редактором.
Первое, что нужно сделать - это разрушить и обесценить принципы документальности. Исключить авторскую индивидуальность. Потом все превратить в массовость. Затем создать агентства-помойки, где фотография продается за "пять рублей". Затем из этой помойки достать доморощенных гениев и сделать их флагом авангарда. Другими словами формально все вернуть на свои места и обозначить своих героев. Так начинается любой конструктивизм, который сейчас может называться "бизнес-планом" или "технологией успеха".
Когда это касалось арт-фотографии, фотохудожники, наверное, были счастливы. Я не знаю. Но проблема в том, что любой бизнес требует развития гораздо более интенсивного и более агрессивного, чем любой вид искусства. Так подошла очередь к журналистской и документальной фотографии.
Я не буду рассказывать то, как делаются конструкции современных репортажей в нашем отечестве, какими методами и на основе каких принципов. Каждый, работающий в масс-медиа, прекрасно это знает. С меня хватит одного примера. Я не стану объяснять почему в гламуре и глянеце теперь модно публиковать репортажи и "легкую чернуху с элементами человеческой красоты и убогости". Тоже вполне понятно. Не буду говорить про «джинсу» и про то, когда ты звонишь на завод и предлагаешь сделать оттуда репортаж, то пресс-секретарь у тебя спрашивает: «А сколько мы вам должны заплатить?».
К чему я это все говорю? Чтобы объяснить свою нетерпимость и раздражительность о происходящем сейчас в фотографии. Дело в том, что согласно моим убеждениям, наследником конструктивизма-ленинизма в стране является гламур и глянец - явление оказывающее огромное влияние как на культуру и искусство, так и на общественно-политическое и идеологическое мировоззрение. Это конструкция современного утопического мира, пропаганда, культивированная правительством, рынком, рекламными агентами, называющими себя критиками, учителями и мэтрами, галерейщиками, кураторами и креативными директорами.
Но лично для меня самой главной тревогой является то, что большинство фотографов, в том числе документалистов и журналистов очень легко, деликатно-продажно подстраиваются под те "новые правила» фотографии, которые определяют "конструкторы современности". Нет сопротивления. Нет протеста. Не фотографы, а спящие красавицы, мечтающие о жизни Ивана Дурака.
При этом все очень красиво и по-новому называется в виде "рынка и методов капитализма". Совковость презирается. Господа-товарищи-фотографы, это не капитализм, это феодализм, где если и присутствует понятие совести, то лишь в качестве атавизма. Мы живем в стране сырьевого придатка не только потому, что способны продавать исключительно нефть, газ или что Бог послал, а в лучшем случае ракеты для войны. Мы сырьевая страна потому, что у нас отсутствует огромный исторический и гражданский пласт памяти и сознания, отсутствует по самым разным причинам. Это главным образом и является плодотворной почвой для самого широкого спектра экспериментов как в общественной жизни, так и во всех видах искусства, начиная от идей коммунизма и кончая утопиями футуристов.
В любом проспекте московского Дома фотографии прописана главная задача - развитие отечественной фотографии. Когда американцы организовали Интерфото в Москве, им через два года сказали - валите в свою Америку, мы тут "сами с усами". Сегодня триумф МДФ - "серебряная камера". Полнейшее надувательство, цинизм и профанация. Никто и никогда не занимался в этом Доме развитием отечественной фотографии. Занимаются только бизнесом. В том числе и за пределами Отечества. Всем давно по барабану не только наша, но и мировая фотография. Тоже самое можно сказать про целый ряд галерей и музеев. Задача простая - достать из помойки очередного клоуна в виде художника, фотографа или музыканта.
Про МДФ даже скучно. Всё вторично. Стоит появиться в Париже какой-нибудь "разновидности искусства, то такого рода разновидность тот час размножится в МДФ в геометрической прогрессии. Если раньше «курьером искусства» между Парижем и Москвой работал Маяковский, то сегодня эту роль выполняет Свиблова. Как же, у нас тоже есть. Как там, так и у нас - достали из помойки. Не можешь купить Кандинского? - пожалуйста Вася из МДФ не хуже! Искусство, блядь, должно принадлежать народу!
Мы же до сих пор находимся в какой-то странной и тупой прострации, что железный занавес рухнул, и теперь у нас все есть. "Чо еще надо?" Ничего у нас нет того, что имеет отношение к западному капитализму и культуре, да и быть не может - железный занавес прекрасно работает в головах большинства населения, включая фотографов. Это как "код Сталина" - у одних, и "код Малевича" - у других.
Можно расценивать мою критику как заметки сумасшедшего, что фотография не имеет отношения к Малевичу или Кандинскому, Сталину или Гитлеру - и это всего лишь неудачные аллегории, но дело не в этом. Хотели бы мы того или нет, мы живем в одном мире, в том самом мире, где был Хороший Сталин и Плохой Малевич. Сейчас мы можем утверждать о каждом из них обратное, но в этом нет заслуги ни того, ни другого. В этом заслуга принципов открытого общества, родившегося сегодня. Вас не удивляет, что у нас нет фотографий 37-го года и нет фотографий "великой стройки" Беломорканала, усеянного тысячами трупов? Оттуда у нас есть только 5-6 пропагандистских ракурсов Родченко, которыми мы восхищаемся до сих пор. На Беломорканале и много где в ГУЛАГах даже близко не было ни одного западного документалиста и более менее честного советского фотографа-документалиста. Там, черт, был фотохудожник Родченко!
У нас отсутствует не только память поколений, но и память искусства и культуры. Мы до сих пор как пластилин из которого художники и политики лепят любые конструкции. Сейчас мы в глянце и гламуре, но в чем и где мы будем завтра?
Конструкции в искусстве и искусственно-созданная общественно-политическая система в нашей стране - процесс необратимый. Процесс, который уже не принадлежит контролю художников или музыкантов и, соответственно, никогда не был подвластен общественным массам. Документальная фотография, когда не считалась предметом искусства, стояла вне этих категорий на Западе, а в СССР использовалась как метод "объективной пропаганды».
Жизнь и фотография - абсолютно не та область искусства из которой можно городить конструкции. В противном случае это не жизнь и, тем более, не ее проекция в виде фотографии.
Но для меня лично хуже всего не результаты глобализма, которые коснулись фотографии в том числе, а то, что сегодня вместо конструкций Малевича и Сталина, мы получили гламур-маразм Ксюши Собчак и Володи Путина. Дочь таинственно погибшего друга президент и сам национальный герой. Глянцевая сказка. Меня можно сколько угодно называть "похабником и скандалистом", но все нашенские "конструкции искусства" и общественно-политическая деятельность укладывается в эти два замечательных образа. Или две формы, если вернуть краски в образы. Плюс-минус несколько процентов на откаты продюсерам.
И последнее в свое оправдание: у моих "идеологических врагов», глумарщиков и конструктивистов, в жизни действительно есть тайна. Она очень простая: "...у него есть тайна, посредством которой, когда она откроется, все люди сделаются счастливыми, не будет ни болезней, никаких неприятностей, никто не на кого не будет сердиться и все будут любить друг друга, все сделаются муравейными братьями..." - Лев Толстой. Классика конструктивизма.
Будьте счастливы, Олег Климов
P.S. Удивительно сегодня, что когда-то я пытался бороться с гламуром, но он победил и даже успел трансформироваться в самые чудовищные формы и содержания.
